Выставочный зал Союза художников представляет творчество Дмитрия Санджиева и Николая Буртова
Лед и пламень. Это первое, что приходит в голову при взгляде на общую презентацию двух московских художников, развернутую в выставочном зале на Вокзальной, 5. Намеренное соединение в одном пространстве больших и разных мастеров сделано на контрасте, где уникальность манеры одного оттеняет другого.
Под патронатом городского департамента культуры эта выставочная площадка после многих лет не забвения, но довольно непубличного существования, со взлетами и застоями, сегодня стремится взять реванш. К 137-му дню рождения Южно-Сахалинска было решено дополнить пестрый календарь событий арт-страницей. Открывая ее, директор городского департамента культуры Ирина Герасимова сказала:
— Это праздник для тех, кто занимается изобразительным искусством или просто любит его. Надеюсь, что таким образом мы вовлекли в орбиту Дня города еще одну аудиторию, которая, может быть, пока не находила своей ниши в этот день. Выставочный зал мы позиционируем как открытое пространство для визуальных видов искусств. Поскольку он находится в оперативном управлении детской художественной школы, нам также очень важно, чтобы юные художники имели непосредственное соприкосновение с большим искусством.
Памятуя, что в последние времена в этом зале из гостей с материка были только восковые фигуры да динозавры, можно только сказать: наконец-то. Безусловно, популяризация сахалинского искусства останется доминантой в работе выставочного зала, но вот прорываться из привычного круга надо непременно. И обозначить "перемену участи" было решено на высокой ноте.
Для куратора проекта Раисы Гороховой "санджиевомания" началась много лет назад. Именно она когда-то прозорливо приобрела для собрания областного художественного музея дюжину графических листов уроженца Новосибирска, взлетевшего ныне на мировой уровень. И она же была вдохновителем этого проекта, предложив возобновить хорошее знакомство. Для живописца и графика Дмитрия Санджиева нынешний год юбилейный, его творчество жаждут видеть много где, да и оно давно "приватизировано" коллекционерами и музеями. Коль скоро его живопись слишком монументальна для дальних гастролей, на Сахалин по предложению мэтра привезли авторские принты графических листов с его автографом. И это большая удача, потому что Санджиев — "маэстро карандаша", как назвала его Раиса Горохова. И сам он внешне графичен — со снежно-белым клоком в черных волосах, как дань личному художественному приоритету. Подбор произведений охватывает самые знаменитые циклы мастера, в том числе "Метаморфозы полнолуния", "Вдова чабана" (приобретена Третьяковской галереей), "Люди, одумайтесь!", "Мои современники" и др.
Дмитрий Санджиев учился у Ореста Верейского, блестящего советского книжного графика, чьи иллюстрации к "Анне Карениной", "Тихому Дону", "Василию Теркину" стали классикой жанра. А Санджиев пошел дальше, прихотливой вязью штрихов иллюстрирует вечность — мифы нашей большой планеты, на которой живут разные народы, звери, птицы, растения и ветры, и преподносит волшебные их отражения на чистой ладони белого листа. Причем в графические листы вкраплены местами цветные живописные фрагменты, а то и брызги драгоценных камней — к этой технике он пришел в конце ХХ века.
Живя на земле, художник Санджиев, кажется, одновременно плывет в небе над ней, подобно персонажам Шагала, и сверху транслирует экстравагантные сюжеты — от сентиментальных до юмористических и апокалиптических. У него свой выход в космос и прекрасное чувство юмора, нет никакой прозы, но есть магия преображенной реальности. На листах его любимые котики, эти кошачьи дети с огромными глазами, сторожат города и взволнованно встречают нашествие НЛО. Растерянная обезьяна застряла в бесконечных русских снегах ("Зимний вечер на Рублевке"). Лист "Августовские фантазии" запечатлел 1991 год, Форос, и среди пляжных зонтиков глаз не сразу угадывает сыплющиеся с неба парашюты десантников, но лето продолжается, и курортный фотограф невозмутим, и девушка со змеями ему позирует. Строгий курносый пограничник и такая же собака стоят на страже ("В засаде"), напряженно вглядываясь вдаль, но пафос картинки снижает фигурка обнаженной юной купальщицы на скале — граница, конечно, на замке, зато девушка уж очень хороша. Всюду жизнь. И зрители застывают очарованными странниками-столбиками, отдавая дань его витиеватой фантазии…
— Он любит низкий горизонт, и горизонт у него не просто прямая линия, а насыщенное жизнью пространство, приближающее передний план. Отчего возникает связующая нить между сюжетом и зрителем, — отметила Раиса Горохова.
Идея дополнить черно-серо-белую симфонию дала мощный эффект. Высокая поэзия Санджиева, пронизанная утонченной, как его линия, иронией, плюс власть палитры, бушующей в ознаменование безудержной широты и удали русского характера и жизни, от Николая Буртова наполнили зал эмоциями обширного регистра.
— Николай Буртов — художник жизнерадостный, в любом его пейзаже ощущаешь тепло. Его картины греют душу и вызывают эмоциональный всплеск, — это мнение члена Союза художников России Натальи Кирюхиной.
Николай Буртов не мыслит своего художественного подвига без движения. Серия "Образы древних городов и селений России", исполненная в импрессионистической манере, увлекает зрителя в путешествие по старине — стремительно уходящей, но живущей в сердце художника, по той пряничной, ясной красоте мифов и традиций, которая так нравится иностранцам, да и сахалинцам внове. Писанные мощными яркими пятнами пейзажи Буртова все вместе создали ослепительный карнавал по мотивам не слишком броских вроде мест центральной России. И Плес, Суздаль или Коломна у него так же сияют вечным летом, как и Италия, став отражением внутреннего солнца, переполняющего живописца. В дар Сахалину Николай Буртов передал пейзаж "Московский кремль".
