Сергей Хестанов: Если бы экономика РФ развивалась, тогда санкции были бы страшны
25 февраля Дональд Трамп продлил на год антироссийские санкции «за Крым»: в Вашингтоне заявили, что РФ продолжает угрожать нацбезопасности США.
В тот же день госсекретарь США Майкл Помпео сообщил о введении санкций в отношении ряда стран (в том числе 13 физических и юридических лиц из РФ) за поддержку иранской ядерной программы. Кроме того, президент США уполномочил госсекретаря и главу Минфина налагать санкции против участников проекта «Северный поток-2». И это еще не полный перечень.
В общем, Америка обложила санкциями все, что только можно. Парализуют ли они окончательно российскую экономику? Насколько опасны? Sobesednik.ru попробовал разобраться в этом с помощью известного финансового аналитика, доцента РАНХиГС Сергея Хестанова.
– Санкции становятся, если не жестче, то многочисленнее. Скоро и шагу будет нельзя ступить, не нарвавшись на штраф, запрет, судебное преследование другой страны…
– О санкциях много чего говорят, но большая часть того, о чем говорят, реальных последствий не имеет. Есть только два значимых случая, когда санкции на что-то повлияли – против Вексельберга и Дерипаски. Все остальное громко звучит, но не влияет ни на что.
– Как так? А вот сейчас обложили «Северный поток-2», почти достроенный. Сколько бюджетных денег туда вбухано, а выходит, что они утоплены в море... Или, скажем, «крымские» санкции – где, помимо прочего, запреты распространяются и на банки. А это создает проблему в работе крупных финансовых структур отнюдь не только на полуострове…
– Все, что касается рублевых операций, тут хоть кол на голове теши, своя рука – владыка. Поэтому повлиять на них даже теоретически никто не может.
С валютными сложнее. Дело в том, что большая часть валютных расчетов проходит через так называемые банки-корреспонденты. И значительная доля этих банков – это банки американские. Есть и европейские. Любые санкционные меры (но вовсе не те, которые есть сейчас) тут же заставят банки-корреспонденты заморозить все отношения.
Потенциально это и впрямь может создать трудности в проведении расчетов в валютах, отличных от рубля. Но сейчас такого риска нет. И мне трудно судить, насколько он реален.
– Есть ли сценарий, при котором санкции сыграли бы отведенную им Западом роль наказания для России?
– Если бы мы росли в год хотя бы на 6-8 %, вот тогда бы нам эти санкции мешали. Ведь если бы российская экономика бурно росла, нам нужно было бы внешнее финансирование, в котором нас ограничивают.
А поскольку наша экономика имеет низкие темпы экономического роста (а реально – вообще близка к стагнации, т. е. мы имеем рост на уровне погрешности измерений), большой потребности во внешнем финансировании и дополнительном притоке капитала Россия не испытывает. При существующих темпах роста наша собственная финансовая система с лихвой решает все вопросы.
– То есть, сколько бы ни продлевали санкции, пока не будут введены реально блокирующие меры, которые бумерангом сильно ударят и по самому Западу, нам от этого ни холодно, ни жарко?
– Да. И самый лучший показатель, почему нам это не очень важно – посмотрите, что делается со ставками: они падают. И по кредитам, и по депозитам. По депозитам сильнее.
Это самый лучший показатель того, что денег в российской финансовой системе много. И никакой особой нужны в привлечении западного финансирования у нас нет. Поэтому-то нам ни жарко, ни холодно от того, что нам его ограничивают.
