Сергей Гусев на "Сове" рассказал о предательстве губернатора и получил повестку на допрос
На радио "Сова" в программе "Сахкомнадзор" сегодня гостил Сергей Гусев — последний избранный мэр Сахалинской области, летчик, которого не испугать, и потомственный охотник, которому приходится с болью и утиной кровью учиться меньше доверять людям. Тема эфира — кампания, развернутая вокруг мэра самого северного города Сахалина. Губернатор подал против него иск о досрочном прекращении полномочий в связи с многочисленными проблемами в районе, срывом программы переселения из ветхого и аварийного жилья. Сам Сергей Гусев уверен, что ни в чем не виноват и поведение Валерия Лимаренко и всей его команды назвал предательством.
Прямо на выходе из студии Сергею Гусеву вручили повестку с вызовом на допрос — под дверью офиса радиостанции его ждали сотрудники Следственного комитета. Следственные действия проводятся в рамках проверки возможного факта браконьерства.
Два часа эфира с участием мэра Охи — максимально коротко.
"Я не знаю, чем я мешаю. Я хочу делать город лучше, я не ворую деньги из местного и областного бюджетов. Я еще ни копейки ни у кого не взял, я не чувствую за собой шлейфа поступков, за которые может быть стыдно. Убирают коммунистов, но не знаю, с чем это связано. Есть пример — Китай под руководством коммунистической партии развивается.
Ситуация, как в басне: ты виноват лишь в том, что хочется мне кушать. Я не знаю, в чем я виноват. Мне поступил приказ — отработать 5 лет на благо охинцев, и я это сделаю.
Я не знаю, что произошло, что поменялось. Была команда на выборах. Задача была поставлена Лимаренко, и Оха за него проголосовала. Мы дали третий результат в области. Мы поверили в губернатора, а сейчас такое предательство".
Полтора года (то есть, практически с момента прихода Валерия Лимаренко в регион) мэр чувствует, что следят за каждым его шагом.
"Только камеры в штанах нет". В аэропорту Южно-Сахалинска, куда Гусев приехал на учебу, ему позвонил некто, кто представился сотрудником отдела по расследованию особо опасных (видимо, особо важных) дел и пригласил прибыть в следственный отдел. Он не поехал, потому что не видел повестки. В результате ее вручили мэру сразу после выхода из студии.
"В самолет сел, звонят, сразу Следственный комитет. Особо важные дела, отдел, надо прибыть. Такие страшилки, пугалки. Я 39 лет в авиации, видел разное, не надо пытаться меня напугать".
"Я шел на пост и хотел предотвратить захват территорий, рыболовных участков. Сохранить заказник "Северный". Чтобы в реках нерестилась рыба, чтобы был приплод. Желание было сделать жизнь в Охе комфортней и лучше.
Мы ввели 6 домов: 2 в Тунгоре и 4 в Охе, облагородили 20 дворовых территории у 41 дома, 42 детские и спортивные площадки создали, 4 общественных территорий, разработали проект по реконструкции парка. Он занимает 21 гектар и был разбит нефтяниками много лет назад. Заключен проект, и будут со сходом снега делать. Поле на стадионе там покрыто искусственным покрытием, на втором этапе должны сделать административное помещение, а потом трибуны.
Уйти в отставку — предать избирателей, команду, свою семью — я не могу. Я не буду козлом отпущения. Если на меня повесят все грехи, я расскажу все с большой трибуны. Своей вины я не чувствую ни в чем, я стараюсь, я делаю. Я прошу жителей области оказать поддержку. Я ничего не боюсь, у меня нет шлейфа, я ни у кого ничего не брал. Я уверен, у всех есть здравый смысл, думать не запретишь. Поддержите меня в эту минуту. Я адекватный человек, я горд, что жив, что воспитал детей, что Оха еще не развалилась и хуже не стала".
"Коммунисты и партия не остаются в стороне. Я, если бы это было так, столько не удержался бы у власти".
"Лебедей не стрелял и не стреляю. Это особые птицы, за такое может быть кара свыше. Охотой я занимаюсь всю жизнь. Когда были 90-е — уходил в тайгу, занимался промыслом, добывал пушнину. Любовь к охоте передалась с кровью — мой отец тоже был охотником, и я все это впитал".
В 2017 году, когда Гусева в первый раз обвинили в браконьерстве, мэр поехал на охоту до начала сезона — 5 мая вместо 7-го. Его вытащили спящим из зимовья, он не охотился. Но нахождение в охотугодьях с ружьем по российским законам приравнивается к охоте.
"Я отбыл срок лишения права охоты".
В этом году с товарищем отправились на охоту 15 мая, сидели в 1,5 километра друг от друга. 17 числа узнал, что его ищет губернатор и поехал обратно. Увидел нескольких людей, у которых сломался транспорт, подошли, а там оказались инспекторы. Стали считать трофеи — оказалось, что уток больше, чем разрешено.
"Стреляли, подбирали дохлых уток. Охота идет, никто этого не считал. А потом посчитали. Обнаружили превышение по добору подранков. Изъяли лишних уток, но не изымали ни оружие, ни охотбилет".
Вопрос ведущих: "Почему вы второй раз наступаете на те же грабли и даете оппонентам пищу для нападок на вас"?
"Знал бы где упасть — подстелил бы соломки. Готов понести ответственность, заплатить штраф. Это бывает и было с каждым охотником".
Вопрос ведущих: Еще поедете на охоту?
"Обязательно поеду. Мэр или министр не должен быть кастрированным без пальцев, без рук. Мы учимся на своих ошибках".
Бюджет растет с учетом инфляции. Было 3,7 миллиарда в 2019 году, и 3,9 миллиарда стало в 2020-м. Бюджет дефицитный, и уже понятно, что Оха будет испытывать нехватку денег по итогам года, будут просить сумму, чтобы дожить без эксцессов и заплатить зарплаты. Собственные доходы казны составляют всего около 750 миллионов, этого едва хватает на зарплаты бюджетникам. Бюджет состоит из НДФЛ, транспортного налога и налога на землю, крупных предприятий на севере нет ("Сахалинморнефтегаз" вывел офис в Южно-Сахалинск и теперь платит налоги там), так что поступления мизерные.
Исполнение бюджета в 2017-2019 держалось на уровне 94-96%. Это выше, чем у предшественника Сергея Гусева, и в целом, уверен мэр, достаточно неплохой показатель.
Денег не хватает, Оха очень зависит от поступлений от области, но с ними зачастую возникают проблемы — денег не дают, проекты тормозятся.
Сейчас в области предлагают муниципалитетам строить в долг — под средства будущих лет. Так поступили в ряде городов, особенно активно механизм использовали в Углегорске, где провели капремонты приблизительно на 500 миллионов рублей, но денег под них нет. "Человеку обещали денег, а где деньги, Зин? Ситуация, что любой подрядчик может обратиться в суд и обанкротить муниципалитет. Но что позволено королю, не позволено солдату. Если бы я так сделал — на меня завели бы уголовное дело, и это стало бы причиной отстранения".
Для самой Охи ключевыми остаются проекты строительства новых очистных сооружений и нового водозабора на озере Медвежьем, а также сопутствующих коммуникаций. В прошлом году удалось убедить областную думу выделить средства на проектирование, чтобы в следующем приступить к стройке. Ориентировочная стоимость двух объектов и коммуникаций — порядка 2,4 миллиарда рублей. Будут ли выделены средства на два этих проекта, неизвестно.
"В 2019 году по поручению губернатора признали 60 домов ветхими и должны теперь обеспечить людей квартирами. Покупаем квартиры на вторичном рынке, из вторички делаем первичку и предоставляем людям. В 2019 году сдали 6 домов и заселили людей из ветхого и аварийного жилья. В мае зашла группа на строительство квартир".
Администрацию обвиняют, что не подготовлены земельные участки под строительство домов, но это не так. Форсированы два участка в 36 и 12 тысяч квадратных метров в городе, есть 6 участков под домами, которые сносят. В Некрасовке есть 24 участка под малоэтажную застройку.
"Хотелось бы увидеть реальное финансирование. Земельные участки есть. Согласован генплан, который предусматривает большие площадки. Еще 6 участков под домами, которые ранее были снесены. Выделено всего 28 миллионов на строительство 46-квартирного дома. Подрядчик закупил цемент и арматуру, должен приступить в конце мая. Говорят, что на переселение должно быть выделено 17,6 миллиарда, но я не вижу этих денег".
Всего в Охе нужно до 2024 года хлотят построить 65 домов, или около 161 тысячи квадратных метров, за предыдущие 24 года было построено 17 домов.
"Я думаю, это планы нереальные".
"Город был 12 часов без тепла, успело прихватить, но не сильно. Заменили несколько батарей, область помогла — дали батареи, тепловые пушки. Я считаю, я был бы виноват, если бы переморозили дома. А так, отработали, герои. Спасибо всем. Я сам прошел по подвалам, крутил эти сгоны. Дома 40-50 лет назад построены, инженерная инфраструктура без ремонта. К тому же в домах некоторых были двери открыты и перекрыты вводы — считает, что это была диверсия и заявлял в УФСБ об этом. Это были какие-то силы, которые понимали в слесарном деле. Если бы я не справился с аварией, меня бы убрали. Но я справился".
"Олег Кожемяко — нормальный справедливый человек и поступал по-человечески. Олег Николаевич был человек слова и с понятиями. Он не перегибал палку и не переходил черту беспредела. То, что сейчас творится, — это беспредел".
"Мой принцип работы — на доверии и взаимном уважении. Я никому не позволю грабить бюджет. Если вы думаете, что Кожемяко приехал и "закрышует" вас — вы ошибаетесь. За все отвечать буду я". Гусев отверг обвинения в том, что на заре своей карьеры в кресле мэра избавлялся от неугодных людей и усаживал в кресла своих людей, часто в ущерб эффективности.
"Я никого не увольнял, у них просто заканчивались контракты, и они их не продлевали".
Отдельно Гусев рассказал про Анну Чуракову — экс-главреда "Сахалинского нефтяника", главной районной газеты. По его словам, "она запустила руку в бюджет", взяла 800 тысяч под отчет но не вернула. Возбуждено уголовное дело, но о его перспективах ничего неизвестно.
"Хочу сказать, мы находимся в районе Крайнего Севера и собирались с 20 мая искать свалки. С 25 мая по 15 июня за счет денег регоператора их устранять, потом — за счет бюджета района. Нашли 14 свалок и передали его в область. Заключен договор с регоператором на вывоз на 1,2 миллиона, на этот год осталось 800 тысяч. Это очень мало. И Оха охотно воспользовалась предложением Валерия Лимаренко использовать деньги регионального оператора. И мы уберем все эти свалки".
"У нас нет закона, чтобы коров поставить на штрафстоянку, и нет закона, чтобы их отловить. Надо на уровне областной думы принять закон о бродячем скоте". Убедить владельцев следить за своими животными у Гусева и администрации никак не удается.
"Злополучная баня тянется долго. При Кожемяко баня стоила 114 миллионов, а он дал только 40. Но за это нельзя было ничего построить. За 40 миллионов можно только чан деревянный на площади поставить, наполнить горячей водой чтобы, все в него залезли".
В 2018 году баню за 114 миллионов все-таки отдали на согласование и надеются построить, когда будут деньги.
Проект сумел пройти через отбор на "Инициативном бюджетировании" и получить три миллиона рублей. Сам Гусев делал смету — в УКСе отказались, так как не могли достоверно все это сделать. Но этих денег не хватит.
"За 3 миллиона вы можете сделать ведро. Хороший памятник с благоустройством стоит миллионов 10. Дайте 10 миллионов — я построю не памятник, а мавзолей здесь".
Мэр связывался со скульптором Владимиром Чеботаревым, с заводами, которые могут отлить подобный монумент. Но выходит дороже — приблизительно от 5 миллионов.
В студию позвонил один из активистов Дмитрий Сагунов: он уверен, что памятник нужен, и нужно делать как можно скорее, используя имеющиеся ресурсы. Сергей Гусев с ним не соглашался, но все-таки пообещал встретиться с жителями и еще раз все обсудить.
