Казначей Хорошавина рассказал, как взял и отдал 80 миллионов на выборы
В уголовном деле о выборах в городскую думу Южно-Сахалинска (так называемом "втором деле Александра Хорошавина") допросили одного из ключевых свидетелей обвинения — "лицо, уголовное дело в отношении которого выделено в отдельное производство" Вячеслава Горбачева. Бывший руководитель секретариата губернатора региона был тем человеком, который принимал, хранил и выдавал деньги, ставшие по версии следователей и гособвинения взяткой за общее покровительство во время выборов в городскую думу.
Обвиняемые и их защита, как впрочем и сам Горбачев, уже осужденный к условному сроку, слово взятка так в итоге и не произнесли. Согласно их позиции, все деньги шли на финансирование предвыборной компании и были строго целевыми. За этим строго следил в том числе сам экс-глава секретариата — выходец из комсомольской среды и советских партийных органов был непримирим к обману и строго следил за тем, чтобы финансы отпускались в порядке и строго по смете.
— В 2014 году, когда я работал руководителем секретариата, то руководителем аппарата Карагановым (Сергеем Карагановым — замгубернатора и куратором внутренней политики в последний год работы Александра Хорошавина на Сахалине — прим. автора) я был отстранён от деятельности по выборной кампании. Единственное, где я был, это совещание в июне, оно проходило в здании администрации Сахалинской области. На нем присутствовал Караганов, руководитель аппарата, Надсадин (Сергей Надсадин — сейчас мэр Южно-Сахалинска, тогда был и.о. мэра — прим. автора), я присутствовал в качестве слушателя, потому что был отстранен. Потом Макаров (Анатолий Макаров, один из руководителей команды политтехнологов, работавших на выборах), это заместитель руководителя аппарата. Первый вопрос, который там обсуждался, я сидел слушателем, потому что губернатор области Хорошавин, когда проходили какие-либо совещания, он давал по ходу поручения, а я должен был записать их и отдать в канцелярию для дальнейшей проработки этого поручения. Я сидел, но в совещании не участвовал. И первый вопросом, который вот эти присутствующие руководители обсуждали, это было 25 человек. Им надо было выбрать кандидатов в городскую думу, они каждую кандидатуру обсуждали, докладывали Макаров и Надсадин. Они говорили, что это человек достоин, что этот человек способен, ну в общем ряд показателей, которые характеризовали данного человека. Я в зале присутствовал и не участвовал в каком-либо обсуждении. Всех 25 человек они обсудили. В последующем эти люди должны были быть утверждены на конференции городской организации "Единой России". Дальше схему я не знаю. "Единая Россия" должна была утвердить, они обсуждали 25 человек, и вторым вопросом обсуждалась смета предстоящей предвыборной кампании, которую рассматривал или смотрел губернатор. Макаров представил ее губернатору, он её просмотрел, росчерком пера отсек все показатели, и внизу написал: "80 миллионов рублей". И сказал: "Это вот вам смета, на которую вы должны будете проводить предвыборную кампанию". Это было сказано Макарову, — начал свой длинный рассказ Вячеслав Горбачов.
После совещания Александр Хорошавин сообщил своему подчиненному, что ему придется поработать казначеем — принимать у Андрея Лобкина (тогда работал на стройке нового терминала в аэропорту Южно-Сахалинска, до этого был мэром города) "взносы на проведение кампании". По словам бывшего чиновника, средства планировали тратить как на выборы депутатов, так и для сопровождения кампании по выборам мэра города — тогда на этот пост баллотировался Сергей Надсадин. Горбачев брал наличность, помещал ее в сейф и после этого, в соответствии с утвержденными планом и сметой, выдавал Анатолию Макарову. Прямого участия в кампании, признавался свидетель, он не принимал и кроме вот этой роли посредника в движении средств ничего для их сбора, передачи или использования не делал.
— Моя задача была забрать у Лобкина деньги, принести их в сейф губернатора. Я не мог понять (сперва), я здесь при чем, когда я не участвую (в организации выборов)? (Потом) я понял, что я проработал, все знают, я работал почти четыре года первым секретарем горкома комсомола, потом секретарем обкома комсомола, ну не буду перечислять, и в обкоме партии. Никто никогда не мог сказать, что я хотя бы копейку присвоил. Или истратил деньги не по назначению. Поэтому он поручил, чтобы деньги передавались мне, хранились в сейфе, сейф находился в здании администрации. И эти деньги расходовались на выборную кампанию, потому что губернатор надеялся и знал, что я ни копейки не возьму. На этом мое участие в выборной кампании заканчивалось. Я не участвовал ни в заседаниях штаба, ни областного, ни городского. Я просто эти деньги, которые мне передавал Лобкин, отдавал согласно смете Макарову. Когда 80 миллионов были исчерпаны, я сказал Макарову, что все деньги израсходованы, больше он денег получать не будет. Он пытался через губернатора добиться, чтобы смету частично увеличили. Не хватало на помощников. (Но) губернатор сказал: "Больше ни копейки ты не получишь". Даже когда Макаров просил какую-то сумму выделить на премиальные, — объяснил свое участие Горбачев.
Деньги, которые получал экс-глава секретариата, никаким образом не фиксировались, не оприходовались и не заносились ни на какие счета. Горбачев утверждал, что даже не всегда знал, сколько именно денег принес Андрей Лобкин — его это волновало достаточно мало. Главной своей целью он видел "как можно скорее отдать их и больше не беспокоиться".
— Лобкин вел свою бухгалтерию, у него была какая-то ведомость, где он записывал: Иванов — 5 миллионов, Сидоров — 10 миллионов. (Записи) вел только Лобкин. Мне это было не нужно, потому что не отвечал за это, я учета этих денежных средств не видел. Но могу сказать абсолютно точно, через администрацию области никакие деньги не приносились, не расходовались и не учитывались. Это вот сколько Лобкин приносил, и я в сейф губернатора их сразу относил. Больше могу утверждать сегодня, я обязан правдиво, через администрацию области ни одна копейка не фиксировалась и нигде не регистрировалась. Где-то в конце июля-начале августа вернулся губернатор, вернулся я, меня вызвал губернатор и сказал: "Куда и на какие цели ты отдаешь деньги?" Я говорю: "Александр Вадимович, деньги я отдаю согласно смете, вы ее утвердили, и вопросами выборов занимается только Макаров с Карагановым". Он вызвал Макарова и спросил: "Куда ты тратишь деньги? Я вот езжу по городу, никакой агитационной работы я в городе не вижу. Как с кандидатами, как с другими". Макаров в присутствии меня заявил о том, что они тратят на такие акции как "Наш двор", потом пиар каких-то кандидатов, которые были малоузнаваемые. Затем они проводили ещё какие-то… Я в этом не участвовал. Меня от выборов отстранили. И никакой информации у меня не было, — продолжал давать показания Горбачев.
В ходе допроса защита долго и старательно выясняла партийную принадлежность всех, кто принимал участие в организации выборов — выходило, что подавляющее большинство этих людей относилось к партии "Единая Россия". Организаторы всей денежной движухи так или иначе относились к партийному руководству, а платили главным образом кандидаты, которые шли на выборы в цветах партии. При этом какого-то строгого требования принадлежности к партии никому не ставили — можно было идти в качестве самовыдвиженца и никто бы не оказался против.
Долго выясняли процедуру согласования и одобрения кандидатов в депутаты — от механизма праймериз до утверждения окончательных списков в Москве, в центральном аппарате партии. Обо всем этом, впрочем, свидетель рассказывал без особенной уверенности — замечал, что с информацией знаком главным образом из СМИ или по собственному опыту, но непосредственного участия в выборных процессах не принимал. В конце концов спросили, кто все-таки выбирал депутатов — Хорошавин, Лобкин, партия? "Народ," — ответил Горбачев.
Кроме того, во время дачи показаний Горбачев признался, что не был знаком с Алексеем Лескиным, которого следствие считает одним из участников организованной группы на выборах 2014-го года, зато общался с кандидатами Юрием Цоем и Владленом Мальковым — первый подсел к нему в столовой и пытался узнать подробности про выборы и участие в них, а второго, по старой дружбе с отцом, экс-глава секретариата наставлял на путь истинный в партийных делах. В ходе допроса также старательно выясняли взаимоотношения между различными уровнями власти на Сахалине и Курилах — областным правительством, депутатами, мэрией, городской думой. Горбачев уверял, что за все в регионе в конечном счете отвечал губернатор — именно поэтому, в частности, он был заинтересован в формировании работоспособной городской думы и каким образом содействовал избранию того или иного кандидата в городской представительный орган.
— Я вопроса не могу понять. Содействие со стороны губернатора было — это и привлечение Лобкина, и привлечение Караганова как вице-губернатора, и массу людей, которые работали в штабах. Они все... Тот же Надсадин, которого он заставлял заниматься городом, а не показушками. Поэтому это его вся работа губернатора по содействию проведения выборов. Я не знаю других моментов или фактов. Нужно было избрать депутатов, которые работали бы в городской думе. А кто нужный, ненужный, я такого ничего не говорил. И сегодня не могу подтвердить, потому, что я этих людей ни одного не знал, не знаю и знать не хочу, потому что это не мое дело, — виртуально разводил руками по видеосвязи из Геленджика свидетель обвинения.
— В своих показаниях вы указали, что учет хранения взяток, получаемых Александром Вадимовичем, не осуществляли, так как не знали о происхождении этих денежных средств. Откуда вам было известно, что это взятки? Если вам ничего не было известно о происхождении денежных средств, — поинтересовались у Горбачева представители за щиты.
— Вы, по-моему, путаете несколько показаний. Взятка — это совсем другое. Было другое дело уголовное. Там ещё термин взятка как-то назывался. В данном случае я не про какие взятки не говорил. Это первое. В том, что собирал Лобкин на выборную кампанию, — это шло на выборы. Какие взятки губернатору вы взяли, я такого не помню. Не знаю, — ответил Горбачев. О каких-либо действиях, направленных на то, чтобы помешать кому-то из сильных, но нелояльных губернатору кандидатах Вячеславу Горбачеву не было ничего известно.
Кроме истории с выборами в городскую думу, на которые собирал средства Андрей Лобкин, в ходе допроса неоднократно фигурировала тема неких грядущих выборов, на которые собирали еще порядка 40 миллионов рублей. В показаниях, которые были зафиксированы на допросе у следователя и затем озвучены в ходе заседания суда, значилось, что Александр Хорошавин готовил финансовую подушку для собственных выборов — он был переназначен президентом в 2011 году и должен был избираться на третий срок в 2016-м. Одновременно, кстати, с очередным (действующим сегодня) составом Государственной Думы. Но в ходе обсуждения этого вопроса в суде Вячеслав Горбачев не смог назвать источник своей уверенности в том, что все это делалось именно для грядущей губернаторской кампании.
Вообще Горбачев проявил довольно немного осведомленности в выборных вопросах — по его словам, от активного участия в организации его устранили, а от финансовых вопросов он дистанцировался самостоятельно. В целом бывший комсомольский и партийный деятель оказался довольно нелюбопытным для человека, который находился в самом центре большой областной политики и имел отношения к распределению десятков миллионов рублей. При этом у бывшего чиновника не возникало сомнений в том, что средства тратились именно на выборы. О каком-то их присвоении кем-то из городских или областных чиновников рассказать он ничего не смог.
